Министр культуры признал наличие фундаментализма, выступающего за укрепление влияния Православной Церкви в российском обществе
Министр культуры Владимир Мединский признал наличие фундаментализма, выступающего за укрепление влияния Православной Церкви в российском обществе. Днями ранее глава комитета Госдумы РФ по культуре С.С. Говорухин назвал радикально настроенных православных граждан мини-ИГИЛом. Несмотря на то, что официальные лица Церкви осудили проявление крайних форм борьбы за веру, последователи неписанной «народной» догматики начали выходить на улицы с собственными требованиями к властям.
Попытки понять и квалифицировать явления, наблюдаемые в российском социальном пространстве — его религиозном, культурном, политическом сегментах — дело не простое из-за сложности, многофакторности, самого явления: какой из субстратов ни возьми, на него будут оказывать влияние иные, превращая, по сути, исключительно в явление полит-идеологической жизни/сферы. Этот синкретичный «сгусток» легче воспринимать как пространство и стихию мифа, нежели проводить деконструкцию — в условиях современных скоростей и инфо-потоков просто нет силы/времени, чтобы увидеть-осознать эту реальность и перспективу ее развития — легче квалифицировать как религиозный радикализм (фундаментализм) и/или экстремизм и применить к его профилактике не менее радикальные средства — силовое давление. (Чтобы «буйные и кликуши» http://lentach.media/articles/glavar-khristianskogo-gosudarstva-dal-interviu/ превратились в «православный ИГИЛ», над этим нужно трудиться не только средствами пропаганды, пусть даже и столь массированной, как это было в последние 3 года — http://www.ng.ru/ng_religii/2017-09-20/9_428_radicals.html?id_user=Y)
2) Блестящий анализ культового бизнес-проекта М. Гибсона «Страсти Христовы», представленный М. Дорфманом — https://lamerkhav.wordpress.com/антисемитизм/как-продавали-страсти-христовы/ — с намеком на неловкое его калькирование в условиях России, все же не о том — нет у нас подобной западным обществам ни структуры общества, ни реальности, ни политико-правовой культуры, чтобы практиковать схожие технологии и инструменты в надежде на схожие эффекты.
3) Происходящее становится более понятным, если заметить, что именно и ради каких целей декларирует Россия на площадке ООН (https://www.currenttime.tv/a/28749632.html — см. с -17:25-13), параллельно демонстрируя как свою мощь, так и эффективность в решении и обеспечении сложнейших внутри- и внешне-политических задач на региональном уровне (см. общий свод материалов по операции «Крым-наш» — https://www.facebook.com/photo.php?fbid=10201666741300402&set=a.3593636009638.2125247.1535575127&type=3), а теперь —
управление не только общественным сознанием, но и социально-политическими процессами. Конечно, можно с улыбкой относиться к структуре последних, но выше крыше не прыгнуть — уж какова есть: главное — политико-правовая система России в целом демонстрирует устойчивость и прогнозируемую управляемость. (Чем выше уровень ее устойчивости, тем сильнее позиции страны, даже если она не в состоянии адекватно и на равных участвовать в поддержании реальностей, сообразных новым технологическим укладам, и нового миропорядка, за который впервые в истории высказалось почти 130 стран Мира.)
Безусловно, в условиях, когда государство по сути делегировало идеократическую функцию в пользу фактически одного, пусть и самого крупного и авторитетного религиозного объединения, можно с настороженностью относиться к череде все более громких заявлений, что делают официальные лица Московского Патриархата, — от полного и беспрекословного подчинения священноначалию (https://ria.ru/religion/20170921/1505238036.html) до абсолютных прав на хозяйственную исключительность (http://www.patriarchia.ru/db/text/5011325.html), приватизацию права на вероисповедную самоидентификацию и именование «православный» (http://www.patriarchia.ru/db/text/5011365.html) и обвинений в антицерковной позиции, что вполне может быть воспринято как идеологически и политически не выдержанной, антигосударственной позиции (http://echo.msk.ru/news/2060984-echo.html?utm_source=fb.com&utm_medium=social&utm_campaign=rpts-obvinyaet-yabloko-v-antitserkovnoy-po&utm_content=10190742).
Многие расценивают это как ползущую клерикализацию, забывая что именно с молчаливого согласия крупнейших религиозных объединений, входящих в Межрелигиозный совет России, правовая система и правоприменительная практика в своих избирательных «опытах» на так называемых новых религиозных движениях (НРД) — малых религиозных организациях наработала тот достаточный опыт, чтобы эффективно применять его по аналогии (управления/давления) в случае необходимости и на крупные, так называемые традиционные, религии. — Единство правового пространства и универсальность принципов правоприменения никто не отменял и отменить не сможет… А потому можно сколь угодно и как угодно с увлечением рассуждать-строить системы религиозно-политической мифологии по образцу «Святейшего мифа» — http://credo.press/site/?act=comment&id=2150, но это не отменит факта, что Святейший Патриарх доступными средствами формирует условия и контекст для становления «теологий родительного падежа» — направленно реализует в новейшей истории Русской Церкви политическую теологию (см. краткий свод — https://www.facebook.com/william.shmidt/posts/1846009142095244:112). Очевидно, что с таким опытным спикером и политиком как прот. Всеволод Чаплин это происходило с меньшим количеством имиджевых издержек, но всему свое время — если вызовы нас не убивают, то делают сильнее, а реальность фактурнее и более предсказуемой…
Если перейти к политико-идеологическим обобщениям и выводам, они, на наш взгляд, могут быть следующими:
— Российской Федерации пора озаботится формализацией Концепции/Стратегии государственной политики в религиозной сфере;
— учреждению в составе Академии наук Института религии;
— созданию ФЦП по развитию теологического образования.